О театре

О его продюсерском взгляде на театральное искусство говорили накануне закрытия сезона.

Владимир Анатольевич, для челябинской публики вы пока темная лошадка. Все ждут перемен в театре. Наверняка вы ехали сюда с определенными планами и надеждами. Скажите, изменились ли они за несколько месяцев пребывания в Челябинске?

— Не сказал бы, что я приехал сюда с устоявшимся видением, притом что о театре им. Наума Орлова довольно много знаю: как он формировался, чем интересен. В свое время Челябинская драма была известна всей стране, поэтому я ехал скорее с ощущением серьезной ответственности. Понимал, что это самый большой по размерам коллектив из тех, где мне пришлось работать. До него были Томский театр юного зрителя, где служат искусству 120 человек, потом — «Сатирикон», в котором 200 сотрудников. Здесь же весь штат составляет не менее 300 человек. К моменту моего приезда я уже успел частично оценить творческую политику театра и его финансово-хозяйственное положение. Увидел, что в материальном плане он находится в довольно неплохом состоянии.

Основные вызовы и вопросы возникают, пожалуй, со стороны творческой жизни. Именно это направление считаю стратегическим и поэтому нацелен на реализацию сразу нескольких векторов развития. Мой мозг скорее продюсерский. Я не ставлю спектакли, но знаю, кто может сделать это хорошо. Понимаю, как выстроить в целом репертуарную линию. Надеюсь, что на этом поприще у меня будет много интересных находок.

Тогда какую творческую и репертуарную политику вы проводите? Чем сейчас заняты?

— Я нахожусь в состоянии планирования и реализации уже каких-то конкретных вещей. Когда приходишь в новое место и оцениваешь ситуацию изнутри, сразу видишь, что нужно сделать. Например, одно из первых моих решений было смешным. Я распорядился отремонтировать ступеньку на служебной лестнице. Это было важно, потому что по этой ступеньке артисты попадают на сцену. Представьте, актриса будет бежать в туфельках, зацепится за торчащую проволоку и распластается. Руководитель обязан обращать внимание на такие вещи.

Театр — это ведь дело очень человеческое. Он создается людьми, которые пишут пьесы, ставят спектакли, играют в них. Нет ничего более заточенного на личность, чем театр.

Комедия «Ревизор».

Ну а глобально с какими намерениями вы приехали: устроить революцию, провести реформы по-тихому, обойтись минимально некомфортными для коллектива мерами или не было желания кардинально что-то менять?

— Не в моих правилах ломать что-то через колено. Я считаю, что каждый театр — это устоявшийся организм, который почему-то именно такой. У него есть внутренняя атмосфера, своя органика. Я, например, знаю случаи, когда хороший театр переделывал плохих людей. В прямом смысле изменял их в лучшую сторону. Нашему театру нужно лишь придать некоторое ускорение.

Приходилось слышать, что в последнее время зрители были недовольны качеством постановок. Каким вы увидели театральный Челябинск своим свежим взглядом?

— Главный принцип театра в том, что он всегда существует в конкретном городе и в тесной взаимосвязи с социумом, я бы даже сказал, в общении. Когда мы говорим о том, что спектакль кажется устаревшим, это означает, что сейчас он не соответствует духу города, в котором находится. По каким-то причинам коммуникация не сложилась.

С этим необходимо работать, учитывая, что на дворе XXI век и классика должна быть современной. Когда она превращается в музейный экспонат, то выхолащивается, теряя свой смысл.

Разумеется, театр им. Наума Орлова как флагман региона должен делать упор на серьезную драматургию, качественные постановки для умной публики, а в Челябинске зритель действительно думающий. Мне не нравятся рассуждения о том, что в промышленном городе нужно ставить что-то попроще.

Спектакль «Король Лир». В главной роли — народный артист России Борис Петров.

Еще Горький говорил, что нельзя представлять публику глупой. Театр всегда должен ориентироваться на интеллектуалов, а уже внутри себя эта умная часть общества предложенный материал перелопачивает и остальных дотягивает до более высокого уровня. И в следующий раз зритель придет другим, подготовленным, у него сформируется более высокий запрос, что, собственно говоря, мы и собираемся делать.

В целом этот коллектив всегда создавал умные и качественные постановки. Вопрос лишь в актуальности, как в нее попасть, как выразить нерв времени. Всегда важно ответить на вопрос, почему эта тема появилась, почему именно сейчас мы поставили «Обломова»? Что хотим сказать зрителю этим спектаклем, как он сопрягается с современностью? Если есть внятный ответ на эти вопросы, значит, и публике постановка будет интересна.

 Спектакль «Обломов». 

У директора огромный объем работы, прежде всего организационной. У худрука большой творческий пласт, репертуарная политика. А еще нужно зарабатывать деньги. Вы уверены, что вам удастся всё это совмещать без ущерба для какого-либо из направлений?

— Театр — искусство совершенно человеческое, и если ты не любишь артистов, то лучше этим не заниматься. Как управленец я обязан общаться с огромным количеством людей, знать, что у них происходит, и все решения, которые принимаются в театре, должны быть в интересах этих людей.

Например, меня удивило, почему в репетиционном зале нет кондиционера. Я отдал распоряжение о его приобретении. Артисту не должно быть тесно и неуютно в гримерной. Этот вопрос тоже решается. Сейчас мы обновляем наш спортивный зал современными тренажерами, в планах — перенос служебного буфета в другое место, поскольку при входе в храм искусства не должно пахнуть щами.

Что касается творческой части, безусловно, учреждение культуры существует прежде всего для зрителя, но если актеру внутри спектакля некомфортно, то это его состояние разрушает театр. Как играть роль, если ты ее не любишь? Важно, чтобы то, что происходит на сцене, не душило ни артистов, ни вообще всех, кто имеет отношение к постановкам.

 Спектакль «Дикая утка».

Недавно у меня был интересный разговор с сотрудником, который сказал, что очень любит спектакль «Дикая утка». Мне стало интересно: почему? И человек объяснил, что конкретно в этой постановке его цепляет.

Вот это и есть мои главные критерии — делать так, чтобы людям здесь было комфортно во всех смыслах, чтобы театр в том, что он создает, отталкивался от ожиданий жителей этого города.

В связи с этим изменится ли репертуар в новом сезоне?

— Предпочитаю пока не раскрывать наши планы, хотя они уже сформированы. Мы обязательно объявим о них на сборе труппы, как это принято, и озвучим имена режиссеров, с которыми уже работаем. По постановкам предстоящий сезон уже закрыт. В репертуаре будет как классический материал, так и современная драматургия. Покажем интересные и актуальные спектакли. Собираемся удивить зрителя, которого ждет совершенно нетипичная постановка в духе испанских страстей. Уверен, что это будет центральный материал нового сезона. Сегментируем репертуар таким образом, чтобы к нам подтягивался и юный зритель. Думаю, здесь мы сможем составить конкуренцию Молодежному театру.

Внешние обновления в театре после масштабного ремонта зрители уже оценили. Однако ремонтные работы еще продолжаются?

— Самые сложные преобразования идут на сцене. Это требует больших финансовых вложений. Мы реконструировали всю нижнюю механику, на очереди — верхняя. Сейчас идут проектные работы, кроме того, предстоит решить вопрос финансирования. Затраты на ремонт — острый вопрос, поскольку на решениях сценического комплекса невозможно остановиться, всегда есть, что усовершенствовать.

Прямо сейчас приобретаем новое световое и звуковое оборудование. У нас штанкеты невысокой грузоподъемности. Хочется, чтобы они были такими же, как в театре Вахтангова, на которых можно хоть слона подвесить, если потребуется.

Обновленное фойе театра. 

Приступили к ремонту закулисной части. Обновление коснется в первую очередь гримерных комнат артистов на втором и третьем этажах. Что-то делается за государственный счет, а что-то — на заработанные нами деньги.

Не могу не коснуться коммерческой составляющей вашей работы. Всё время идет спор о том, как и сколько нужно зарабатывать театру. В текущей ситуации цены на билеты (мы не говорим о гастрольных и антрепризных спектаклях) вполне приемлемые для зрителя. Какие цели вы как управленец для себя поставили?

— По закону театр — это некоммерческая организация. При этом он вынужден зарабатывать. Но мне совершенно не близка история с Большим театром, когда билеты продают и по 60, и по 120 тыс. руб. Это нонсенс, которого не должно быть. Не имеет права государственное учреждение такого себе позволять. Театр должен оставаться доступным широкому зрителю.

Да, какие-то подвижки в ценообразовании будут, когда актуализируется наш творческий продукт. Говоря коммерческим языком, когда мы поймем, что создали что-то более высококачественное, востребованное, тогда начнем повышать его ценность, чтобы сбалансировать спрос. Но при этом мы должны держать некий пласт билетов, который будет доступен всем. Чтобы любой пенсионер, многодетная семья имели возможность посмотреть спектакль.

Поэтому мы не можем ставить задачу получения максимальной прибыли как приоритетную. В маркетинге есть показатель «Метрика Полярной звезды». Так вот, я убежден, что таким мерилом для театра является заполняемость.

Спектакль «Собачье сердце».

Как вам помогают юридическое образование и опыт работы в судах? Или в творческой среде эти навыки не столь важны?

— Юристом был знаменитый тенор Леонид Собинов, а Чехов — врачом, но это не помешало одному стать гениальным певцом, а другому — замечательным писателем и драматургом. В театр судьба забросила предпринимателя Станиславского и увлеченного этим искусством Немировича-Данченко. Став режиссерами, оба поняли, что необходимо создавать общедоступный театр.

Опыт юриста помогает мне быстро ориентироваться во многих вопросах. Например, я понимаю, как действовать в ситуации с авторским правом, а это отдельная большая область законодательства. Театр имеет дело с большим количеством писателей, переводчиков, хореографов, сценографов. Любой театральный продукт несет в себе авторскую составляющую. Договариваться с ними, правильно регулировать отношения, представлять интересы творческого коллектива — всё это часть моей работы. Хорошее классическое образование еще никогда не мешало в жизни.

Я окончил Томский государственный университет, где большой блок дисциплин был связан с философией, историей и другими, не относящимися напрямую к праву дисциплинами. И это дает некий горизонт мышления, даже широкую парадигму, которая помогает в профессии. В театре могут работать только умные люди. Без насмотренности, начитанности, образованности в этой среде делать нечего, иначе превратишься в странного функционера. Просто не сможешь в этой атмосфере находиться.

Ранее вы были директором «Сатирикона». Какие впечатления остались от работы с Константином Райкиным?

— У Константина Аркадьевича многому можно было научиться, начиная от самых прозаических вещей. Например, у него свой подход к планированию репертуара. Как творческий человек худрук «Сатирикона» убежден, что спектакль должен идти часто. Одно время там было всего семь постановок: каждая шла не менее трех раз в месяц. При такой частоте проката спектакль крепнет изнутри. Если отбросить в сторону такие соображения, как наполняемость зала, максимизация прибыли, то есть чисто финансовые и коммерческие вещи, то это очень грамотный творческий подход.

Действительно, спектакль с такой частотой проката набирает мощь, становится наигранным, качественным, что сказывается и на восприятии его аудиторией. Мне нравится подобный подход, и я теперь всегда стараюсь в планировании репертуара иметь в виду этот момент.

К слову, в театре им. Наума Орлова раньше каждый спектакль играли не менее двух раз в месяц. Я попросил проанализировать, как строился репертуар, и выяснил, что было немного названий и достаточно активный прокат постановок. Это означает несостоятельность доводов о том, что, если часто показывать спектакль, мы не соберем на него публику. Соберем.

 Спектакль театра драмы им. Н. Орлова «Дом Бернарды Альбы» вошел в лонг-лист Национальной театральной премии “Золотая Маска”сезона 2022-2023 гг.

Нужно просто более серьезно работать. Константин Аркадьевич транслировал мировоззренческие, философские вещи, которые мне очень откликаются. У него в хорошем смысле слова творческая бескомпромиссность. Всегда ответственно подходит к репетициям, не терпит халтуры, неточности в работе служб и артистов. Его просто корежит от того, что кто-то позволяет себе играть в полноги.

Бывали случаи, когда он задействован в спектакле как артист и напрямую не может давать указания партнерам, а как худрук обязан. Но Константин Аркадьевич всегда находил способ донести свою мысль и не обидеть коллегу.

У вас есть концепция развития театра, которым сейчас руководите?

— «Сатирикон» — это вертикально ориентированный театр. Такие коллективы обычно держатся на культе личности, а не правил. Я же больше нацелен на горизонтальные связи. На мой взгляд, современность предполагает большую вовлеченность коллектива в творческий процесс. Приведу в пример стратегию «голубого океана», когда не пытаются обогнать конкурентов, а создают новый рынок, где их нет. Это вдохновляющая модель, потому что содержит в себе культуру успеха. У театра появляются достижения, люди верят в себя и понимают, что способны на многое. Важно, чтобы сейчас у нас такие творческие достижения появились, а глаза у людей зажглись.

Автор фото: Людмила Ковалева.

В этом направлении мы и будем работать, чтобы с каждой новой постановкой рос уровень, чтобы молодые артисты постепенно могли взять более высокую планку. Тут ведь такая базовая школа, такие махины. Один Борис Николаевич Петров чего стоит!

Я руководитель, который всегда опирается на людей. Не легко у меня получается повседневный, скрупулезный контроль за реализацией управленческих решений. Поэтому стараюсь окружать себя коллегами, у которых этот навык хорошо развит. Ну а лучше всего я умею делать две вещи — придумывать новое, выступать неким предпринимателем, и интегрировать, то есть собирать команды, которые смогут довести мои идеи до конца